Первый раз мне довелось ступить на землю Кольского полуострова почти тридцать лет назад. Тогда, я еще молодой лейтенант, вчерашний выпускник военного училища, с удивлением узнал, что в июле здесь ночью не заходит Солнце, что местные комары по кровожадности ничуть не уступают пираньям, и что, камчатские крабы живут не только у берегов Камчатки.
Наше судно «Михаил Сомов» подошло к берегам Мурманской области. Нам нужно обеспечить всем необходимым для зимовки сотрудников гидрометеорологической станции Святой Нос. Эти места, как в прочем и все в этих краях, очень красивые в любое время года.
Мне, как человеку любящему природу Крайнего Севера, было непростительно упустить возможность побывать на самом северо-восточном краешке Кольской земли, там, где встречаются два северных моря Баренцево и Белое, и расположен мыс Святой Нос, разделяющий Терский и Мурманский берега, тем более, об этом месте рассказано столько легенд и поверий. С древних времен здесь пролегал один из морских путей поморов – на Шпицберген или, как его в старину называли поморы – Грумант. Вообще, на побережье Северного Ледовитого океана несколько мысов с таким названием – на южном берегу моря Лаптевых, на Тиманском берегу Баренцева моря и здесь на Кольском полуострове. Волей случая я побывал на всех этих мысах. И о каждом посещении этих мест остались незабываемые впечатления.
Еще из летописей известно, что новгородцы, идя вдоль берегов полуострова, издали, за несколько десятков километров, видели далеко вдающийся в море скалистый мыс. Ему вначале и было дано название Терский нос – Терский мыс. Затем русское название Терский перешло на весь полуостров, а за мысом закрепилось – Святой Нос, попав на карты западноевропейских картографов в XVI веке. Норвежцы этот мыс называли Вегестад (Путевой столб или Путевая скала). Действительно, при плавании из Норвегии в Белое море здесь необходимо резко менять курс.
У самой северной точки мыса сходятся два мощных течения. Идущий со стороны Мурманска, Гольфстрим встречается с сильным течением, вызванным приливами-отливами в «бутылочном горлышке» Белого моря. Не любили поморы это место. Из-за опасной зоны столкновения двух морских течений, создающих свирепые полярные ветра, огромные штормовые волны, быстро и резко меняющиеся морские течения, и неровные глубины с отмелями, делали этот путь опасным для мореплавателей. Существует старинная поморская поговорка «Где рыба ни ходит, а Святого Носа не минует».
Коварство Святоносского сулоя давно было известно и поморам-первопроходцам за Полярным кругом. Во избежание гибели они старались обойти это место через самый узкий участок суши – из бухты с говорящим названием Волоковая до бухты Лопское Становище. На западном берегу мыса были уложены деревянные катки; мореходы вытаскивали свои посудины на берег и тащили их от одного берега до другого, сразу в Святоносский залив.
Наш труженик Арктики «Михаил Сомов», пройдя более 4000 морских миль, из Архангельска до Диксона и обратно, посетив полтора десятка полярных станций, стал на якорь совсем рядом. Погода в этих краях и летом особо не балует людей, а уж в декабре тем более, но вот нам сказочно повезло. После нескольких дней штормовой погоды, которая зимой совсем не редкость для этих мест и широт, наконец-то, стих ветер, качка прекратилась, и даже снег, непрерывно шедший всю неделю, перестал сыпать из облаков. Казалось, погода смилостивилась над нами, и дала нам возможность в полной мере насладиться видами и красотами здешних мест.
На море волнения почти не было, слабый ветерок и комфортная температура воздуха – все это способствовало выполнению всех задач, которые стояли перед нами. Глубины у полуострова позволили нашему судну подойти на близкое расстояние, и хоть над длинной чередой Иоканьгских островов царила полярная ночь, но сумерки все же давали возможность рассмотреть заснеженные крутые берега полуострова, с борта «Сомова» без бинокля были хорошо видны постройки станции.
ДВОЕ НА СТАНЦИИ, НЕ СЧИТАЯ, СОБАКИ
Как только наш Ми-8 коснулся снежной целины, и свежий морозный воздух ворвался в чрево вертолета через открытую дверь, мы услышали заливистый лай. Чуть позже показался и виновник шума – пес непонятной породы. Традиционное повиливание хвостом, попытки лизнуть нас своим шершавым языком в лицо и преданное заглядывание в глаза, по-моему, у всех собак на метеостанциях характер абсолютно идентичен.
Часто, не задумываясь, мы произносим фразу: «Какая погода будет завтра или на выходные?» Только мало кто вспоминает, что прогноз погоды «куют» люди, «делающие» ее каждые три часа и зимой, и летом, и в дождь, и в снег, и в мороз, и в зной, в различных точках земли, а не красавица с ослепительной белоснежной улыбкой с экрана телевизора.
– Норд, «Фу»! – резкий окрик остановил пса, который в очередной раз попытался поставить лапы на плечи командиру экипажа вертолета Зубореву Игорю.
Через несколько секунд к вертолету подошли и метеорологи. Их здесь было двое: Наталья Мирзаева и Алексей Абрамчук. Наталья раньше работала в Северном управлении, теперь вот возглавляет эту труднодоступную станцию (ТДС) Мурманского УГМС. Вообще, в Арктике девушки не часто становятся начальниками метеостанций, и я всегда преклоняюсь перед этими хрупкими созданиями, которые отважились на этот шаг.
Передали посылки и подарки от друзей и знакомых, выгрузили продукты, вертолет улетел за очередным грузом, а мы пошли осматривать все хозяйство метеостанции.
Эпизодические наблюдения на Святоносском маяке начали производиться с июля 1863 года его смотрителем – отставным унтер-офицером Алексеевым. Но уникальное расположение мыса Святой Нос на границе Баренцева и Белого морей определило необходимость здесь постоянных метеорологических наблюдений. Поэтому 1 ноября 1895 года была открыта гидрометеорологическая станция «Святой Нос», первым штатным наблюдателем которой стал Л.В. Макарьин, который вначале работал в одиночку.
В результате длительной бесперебойной работы метеостанции, накоплен бесценный научный материал. Находясь, вблизи основных судоходных путей, станция приносит немалую пользу мореплаванию, говорится в сообщении Мурманского УГМС. Особую ценность представляют наблюдения за ветром, волнением моря и ледовой обстановкой на подходах к Горлу Белого моря. ТДС «Святой Нос» – единственная, которая позволяет фиксировать вынос беломорских льдов в Баренцево море. Являясь «базовой» для обеспечения навигации в Арктику и порты Белого моря, она дает необходимые сведения о наличии дрейфующего льда и его границах. Данные станции используются специалистами Мурманского и Архангельского Гидрометцентра для составления прогнозов волнения и консультаций о ледовой обстановке, а также для создания и испытания прогностических методик.
Станция была ухожена, везде наблюдался порядок, и чувствовалась рука хозяина, точнее хозяйки. Меня поразило большое количество солнечных панелей, которые преобразовывали энергию Солнца в электроэнергию, плюс ветрогенератор.
– Мы дизель и бензоагрегаты почти не запускаем, пользуемся альтернативной энергией,– с улыбкой рассказывала Наталья. – Согласитесь, плюсов много: не тратится топливо, не загрязняется окружающая среда, то есть безотходная, экологически чистая, а самое главное возобновляемая энергия. Но, обязательно нужно совмещать энергию Солнца и энергию ветра, чтобы они дополняли друг друга. Потому что ветер у нас дует постоянно, а вот зимой солнышко выходит не так часто, как хотелось бы.
– Зато летом раздолье, хоть соседям продавай, – смеется Алексей.
На этой метеостанции лет двадцать назад, работала и моя знакомая, жительница Мурманска Александра Истомина. Вот ее воспоминания.
– У нас целая метеорологическая династия сложилась – моя мама тоже метеоролог, трудилась на Дальнем Востоке. И родила она меня там же, на метеостанции, где работала. Святой Нос – место красивое, но не менее суровое, чем Дальний Восток. Леса там нет, на скалах растет лишь редкий кустарник. В домике метеостанции не было ни электричества, ни водопровода. Зимой приходилось топить снег, а летом брать воду из небольших озер. Добраться туда по суше можно лишь зимой на снегоходе, а летом – по морю. Причала на Святом Носе нет, и во время долгих штормов к нему не может пришвартоваться ни одна шлюпка. Катер с продуктами, почтой и прочими необходимыми вещами порой приходилось ждать по полтора-два месяца. Прибывшая сюда 18-летняя Александра не умела ни печь хлеб, ни рубить дрова. Впрочем, искусству выживания на Крайнем Севере она быстро научилась и подружилась с работниками маяка, которых в то время там было пятеро – две женщины и трое мужчин.
– Смотрителя Михаила Ивановича хорошо помню, он пользовался большим уважением и всегда жалел молодых девчонок, приезжающих сюда работать,– добавляет Александра. – Работники маяка нам помогали, делились продуктами и периодически даже подключали нам электричество, потому что в «маячном городке» оно было. У них был видеомагнитофон, они показывали нам видео о том, как на Святой Нос приходят оленьи стада и пасутся здесь. Там я испытала порывы самого сильного ветра в своей жизни – 43 метра в секунду, он буквально поднимал нас в воздух. Нам, маленьким и худеньким, начальник метеостанции строго-настрого запрещал в такую погоду выходить на улицу. А если все же приходилось это делать, советовал класть в карманы телогрейки для тяжести фонарь с аккумулятором.
Метеорологи освещали свое жилище коптилками из солярки. Чаще всего электроэнергии на метеостанции не было, поэтому развлечений было очень немного: ни телевизора, ни радио, так что приходилось включать фантазию. Неподалеку от станции есть озеро, зимой ветром со льда сдувало снег. В ветреные дни девушки вставали на лед, разводили в стороны руки, и ветер носил их по льду, словно на парусах. А летом они делали плоты из 200-литровых стальных бочек и катались на них по озеру. Там же на Святом Носу располагалась войсковая часть, и еще одним развлечением были разговоры с солдатами-призывниками по полевому телефону. Иногда они давали девушкам магнитофон и кассеты, послушать музыку…
– Впрочем, все это тогда воспринималось как романтика,– заключает Александра. – Сейчас, наверное, я бы ни за что не поехала туда работать. А тогда, в юности, нас не пугали никакие трудности.
После осмотра хозяйства метеостанции, я решил осмотреть ее близлежащие окрестности. Конечно, в первую очередь, я посетил самую крайнюю точку Кольского полуострова, и стал свидетелем захватывающего зрелища. Здесь бьются в неустанной борьбе волны Баренцева моря и Белого моря, и возникает уникальное явление – стоячие волны сулой. Они достигают высоты до пяти метров, и напоминают огромные валы воды на горных реках. Видно, где Белое, а где Баренцево море. Еще с давних времен о мысе Святой Нос на Кольском полуострове ходила недобрая слава, говорили, что тут обитало морское чудище, которое бурлило океан. Также легенда утверждает, что у Святого Носа водились черви, которые протачивали суда, во время их пути.
В 1496 году по пути в Данию мимо мыса проплывал русский посол дьяк Григорий Истома, он написал: «Святой Нос есть огромная скала; под нею виден водоворот в пещере, которая каждые шесть часов поглощает воду и с большим шумом изрыгает назад эту пучину. Сила этой пучины так велика, что она притягивает корабли, находящиеся поблизости, крутит их и поглощает. И мы были в большей опасности, ибо, когда пучина внезапно и сильно стала притягивать наш корабль, то едва с великим трудом спаслись, налегли всеми силами на весла»…
У коренных местных жителей существует поверье, которое гласит, что на мысу нельзя вести какую-либо деятельность. У святого мыса, на границе морей саамы совершали обряды «умилостивления» моря.
У НИХ ОДНА СУДЬБА — СВЕТИТЬ КОРАБЛЯМ
Неподалёку от метеостанции находится знаменитый Святоносский маяк. Здесь на «краешке Земли», на возвышенной части он был построен в 1862 году, огонь которого виден мореплавателям сразу двух морей. Высота башни от основания – 22 метра, высота огня от уровня моря – 94 метра, дальность видимости 22 мили.
3 июня 2001 года совершено освящение маяка Святоносский о чём сделана собственноручная запись ключарем Свято-Вознесенского кафедрального собора города Мончегорска священником Сергием Погодиным.
В 2002 году маяк был переведен в автоматический режим, а до этого его последний смотритель, Михаил Иванович Горбунов, проработал на нем три с половиной десятка лет. В том же году Святоносский маяк на Кольском полуострове включили в «Список вновь выявленных объектов на территории Мурманской области, представляющих историческую, научную или иную художественную ценность».
Добрались до маяка на снегоходе буквально за пять минут. Мне приходилось за время своих путешествий бывать на многих маяках. Некоторые из них были величественнее, другие – проще, скромнее. Бессменные труженики, они все схожи судьбой своей – светить проходящим кораблям. Святоносский поразил меня своей необычной формой, он представляет собой постепенно сужающуюся кверху восьмиугольную 22-метровую башню, оборудованную солнечной энергетической установкой с 6-ю панелями и светооптическим аппаратом. Таких форм маяка мне еще не приходилось видеть. Этакая Эйфелева деревянная башня с северным русским колоритом. Сначала российское Морское Министерство планировало сделать Святоносский маяк металлическим, но средств на это не хватило. Поэтому сооружение стало деревянным. Созданием его составных частей, а также их доставкой из Соломбалы в район губы Лопское Становище, где находится мыс Святой Нос, занимался архангельский купец И.Е. Торопов. Помимо маяка, была создана вся необходимая для его обслуживания инфраструктура: домик смотрителя, баня, казарма и кладовая с ледником.
Во время Первой мировой войны маяк функционировал не всегда – только по указанию военного командования, когда необходимо было обеспечить проход российских кораблей.
Любопытно, что долгое время смотрителем маяка был слепой человек. С 1896 по 1917 год Святоносским маяком руководил Евлампий Багрецов. В 1905 году он получил травму, из-за которой начал терять зрение. Хотел бросить службу, но начальство уговорило его остаться, так как замену опытному смотрителю найти было очень сложно. Нашлись завистники, которые слали в Петербург доносы: мол, слепой смотритель не справляется со службой на маяке.
Для проверки в 1913 году на Святой Нос прибыл контр-адмирал Бухтеев. Он внимательно изучил ситуацию на маяке и написал в своем отчете: «Багрецов, будучи слепым, настолько сжился с маяком, что чувствует его работу, как свой организм. Ему заметны любые сбои, любой непорядок, ему хорошо помогают жена и помощник. Полагал бы справедливым, чтобы он был представлен к очередной награде». После этого Евлампий Павлович проработал на маяке еще четыре года и в 1917 году передал пост своему сыну.
Времени, к сожалению, было у меня немного, поэтому полюбовавшись монументальным сооружением, которое скоро отметит свой 160-летний юбилей, сделав несколько десятков снимков с разных ракурсов, я поспешил в обратный путь к метеорологической станции. И, вовремя, метеорологи сказали, что через четверть часа за нами прилетит вертолет. В оставшееся время я решил еще пообщаться с зимовщиками.
– Наташа, а как у вас погода была этим летом? – спросил я хозяйку метеостанции.
– А летом, наверное, везде хорошо! И здесь тундра, озера и реки пробуждаются. Небо синее, зелено и тепло, на сопках – голубая дымка тумана, появляются цветы и бабочки, жуки и муравьи копошатся среди трав, мха и ягеля. Сначала, расцветают, а потом покрываются обильными ягодами клюква, брусника, голубика, морошка. Солнце не сходит с неба ни днем, ни ночью – хоть читай. Днем – оно припекает, иногда, довольно сильно. В озерах можно купаться, вода прогревается.
– Беда одна, что лето здесь короткое,– вступает в разговор Алексей. Но, в каждом времени года есть свои прелести и красоты. Осенью ягод много и рыбалка бесподобная. А зимой снег глубокий и пушистый покрывает сопки и долины, тундру и болота. От чистейшего снега отражается свет от луны и звезд, так что даже в полярную ночь становится светлее. А иногда небо вспыхнет северным сиянием – «сполохами», и огненные столбы размечутся во все стороны по небу. Красота неописуемая, здесь на краешке земли – это особенно хорошо видно. Вам в крупных городах, хоть и на Севере живете, такого не увидеть,– с уверенностью и гордостью в голосе говорит мой собеседник.
– А вообще, вам здесь нравится работать?
– Нравится очень, мне есть с чем сравнивать, в Арктике везде красиво по-своему, но здесь природа просто неописуема. Зарплату только вот смешную платят,– смущенно отвечает Наталья. – Романтиков становится все меньше и меньше, молодежь на станциях особо не задерживается – год другой перезимуют, а потом едут в отпуск и не возвращаются,– с сожалением констатирует хозяйка метеостанции.
На самой высокой точке мыса Святой Нос возвышается Поклонный крест с надписями старинной вязью. Верхняя часть косой перекладины, по обычаю, показывает на север. Надпись на кресте гласит: «Поморам, прославившим землю Русскую, в год 300-летия Российского флота»…