В Мировом океане есть места, где постоянно происходят кораблекрушения . К ним относится остров Сейбл в Атлантике, Гудвинские пески на юго-востоке Англии. Но и у нас в море Лаптевых есть свои «Бермудские треугольники» , овеянные дурной славой, среди моряков и путешественников, одир из них Мыс Буор-Хая.
Мыс Буор -Хая , отделяющий губу Буор — Хая от Янского залива,имеет дурную репутацию неспроста .История местного «пожирателя кораблей» началась еще в XVII веке. Известный землепроходец Елисей Буза, промышлял моржей и попал в беду у полуострова Буор-Хая, близ устья вновь открытой реки- Омолоя. Летом 1637 года он вышел из устья Лены, но начавшаяся зима сковала море льдом и преградила казакам путь. Коч пришлось бросить. На нартах Буза выбирался вверх по Омолою, перевалил хребет Кулар и вышел на Яну, где и зазимовал. Ровно через 300 лет, история повторилась. У мыса Буор-Хая в 1937 году в сильный шторм потерпела крушение и погибло гидрографическое судно «Маниха», под командой Иннокентия Ивановича Вологдина. Тогда экипаж в количестве 23 человек спасла экспедиция Р.Л.Самойловича на судне «Садко» .
Кочи Тимофея Булдакова в июле 1650 года вышли из Лены в море и сразу же встретились с непогодой. Целый месяц дули ветры с моря. Когда корабли, наконец, вышли в море и подошли к мысу Буор-Хая началось замерзание и кочи зажало молодым льдом.8 дней льды носили суда по морю. Чтобы выйти на чистую воду, люди прорубали пешнями и топорами каналы во льду и проталкивали вперед суда.
Подобные же мучения застигли Дмитрия Лаптева в устье Индигирки весной 1740 года. Тогда бот «Иркутск» отделяло от свободной воды около версты толстого двухметрового льда и для спасения судна из ледового плена потребовались неимоверные усилия всего населения Русского Устья. Канал во льду пилили и прорубали 90 человек и этот подвиг занял три недели. Когда бот с ликованием потащили по каналу, началась подвижка льда и канал сомкнулся. Пришлось начинать все заново, рубить второй канал и все же «Иркутск» вывели на чистую вод.
Дождавшись «пособного» ветра землепроходцы Булдакова начали движение по чистой воде на восток, но скоро льды опять сковали борта кочей и пять дней тащили суда на север. Булдаков решил покинуть суда и двигаться по молодому льду на юг, но сильная буря взломала лед и еще 5 суток тащила на север кочи. Смертельная опасность нависла над путниками. Больше рисковать было нельзя и Тимофей Булдаков приказал бросить кочи и двигаться к суше на юг. Прихватив с собой «государеву казну» и припасы, связавшись веревками, люди двинулись в темноту полярной ночи. Через 9 дней ,на пределе сил , казаки вышли к берегу. Людям хватило сил сделать лыжи и нарты и добраться до устья Индигирки и, двигаясь вверх по реке, выйти к людям — Уяндинскому зимовью.
Осенью 1928 года отряд Академии Наук П.К.Хмызникова и А.А.Кухарского попытался на катере пройти морем в Тикси из Янского залива. «Это морское путешествие,— писал профессор М.И.Белов,— во многом напоминало старинные русские походы на северо-востоке Азии. В течение нескольких суток смелые люди боролись с морской стихией. У мыса Буор-Хая катер ветром и волнами был выброшен на берег. При этом погибли приборы, коллекции и продовольствие. Полярники отправились на юг по берегу и, к счастью, в промысловой избе обнаружили склад сушеной рыбы, что и спасло их от голодной смерти. В устье реки Омолой, по счастью, встретили промышленников, доставивших их в Верхоянск.
В сентябре 1932 года на мысу Буор-Хая потерпело аварию судно «Эстафета» . Для спасения моряков из бухты Тикси на пароходе «Лена» немедленно отправились полярники. Разбитое штормом судно снять не удалось, штормом «Лену» тоже выбросило на мыс Буор-Хая. Люди собрались на берегу и были вывезены, все пятьдесят человек, маленьким ботом «Пионер» в бухту Тикси. Суда, лежащие на песке законсервировали до следующей навигации, и только в 1933 году «Лена» и «Эстафета» были сняты с мели и снова стали в строй. Выморозкой занимался известный ленский капитан Иван Алексеевич Андреев с группой матросов.
Гидрографическое судно «Профессор Визе», вышедшее рано утром 15 августа 1942 года из Тикси для строительства навигационного знака на Ляховских островах и намеревавшееся оттуда пройти в Оленекский залив, получило пробоину в районе Буор-Хая. 17 августа 1942 года между мысами Буор-Хая и Святой Нос во время шторма судно погибло . Спасти людей удалось команде буксира «Якутия «. После этого, в 1943 году на мысе Буор-Хая, слывшем местом частых кораблекрушений, был установлен эвакуированный из Севастополя радиомаяк «Софар».
На лоцманском боте «Океанолог» во время страшного шторма 5 сентября 1986 г. у мыса Буор -Хая отказал главный двигатель. «Океанолог» тогда прошел очередное испытание на прочность. Огромные трехметровые волны швыряли судно как щепку. Волны заливали палубу и вода проникала внутрь судна. В машинном отделении было по пояс воды. После многих неудачных попыток двигатель удалось завести. Все бросились откачивать ручной гардой воду, скоро всем пришлось брать в руки ведра. Уже на подходе к бухте Тикси дизель начал чихать и наконец заглох. Потерявшее ход судно оказалось во власти стихии, мы летали по бурунам, но судно никак не переворачивалось. Весь экипаж и океанологи впились руками в поручни кресел. Многих тошнило. В это время механик судна Борис Ангелов сумел все-таки завести двигатель и через два часа лоцбот вошел в бухту. Здесь тоже качало , но по сравнению с губой Буор Хая бухта показалась тихим райским местом. Каравану судов, который мы повстречали в море , не удалось прийти без осложнений в Нижнеянск. С восточной стороны от мыса Буор-Хая у острова Якорь -Арыта один корабль разломило пополам, и он пошел ко дну, не обошлось без жертв.
Судьба корабля и срок его жизни зависят от свирепости моря и прочности корпуса.
Судно Тиксинской гидробазы «Дунай» выбросило на мель на траверзе полярной станции Буор-Хая и целые сутки экипаж боролся за живучесть судна, разбиваемый прибоем. Судно спасло выдержка капитана Александра Матвиенко, самоотверженность экипажа и сменившийся ветер. Дождавшись прилива, «Дунай» смог выскочить на глубину и уйти в Тикси. Корпус судна дал течь, пришлось ставить цементный ящик в трюме . Огромные волны заставляли вибрировать корпус, кубрик был залит водой ,матросы скучились на верхних шконках. Ветер опять поменял направление, порывы достигали 35 м в секунду, и теперь препятствовал движению судна в родной порт. За бортом был страшный шторм, и высота волн превышала 3 метра. «Дунай » с трудом выгребал против ветра . «Дунай» после этого шторма получил повреждения корпуса, а в следующем году появились еще трещины и пробойны. Прожив славную трудовую жизнь с 1967 года до 2005 го судно было списано и навеки упокоилось в бухте Тикси.
К северу от мыса Буор-Хая случилась беда и с ПТС-082, которая потеряла ход и была оставлена экипажем. Льды утащили судно в море, через несколько лет его нашли в дельте Лены , выброшенным на пески.
Жиль Элькем, путешественник на собачьих упряжках, долгое время жил в Тикси и готовился к своему походу вдоль арктического побережья. Метеорологи Ольга Шапочкина-Дмитриева кормила этих собак каждый день, ей помогали и Марина Иванова и девушки с Полярки. 17 ноября 2002 года он рано вышел в путь и у мыса Буор-Хая его вместе с собачьей упряжкой на льдине начало уносить в море. Рассчитывая сэкономить время и пересечь только — только установившийся ледяной припай он погнал свою упряжку по тонкому льду. Иногда ледяное покрытие прогибалось под тяжестью саней. На второй день пути начался ураган. Скорость порывов превышала 30 м/сек, ветер сдувал весь снег, обеспечивающий устойчивость палатки, в которой спал Элькем. Подпорные арки рисковали лопнуть в любой момент. Жиль рассказывает: «Я выбрался из спального мешка и начал готовиться к срочной эвакуации на случай, если припай разобьется. Потом с помощью наружной подпорной арки я попытался спасти то, что было моим домом в течение двух лет. Я не раз попадал в бурю на моем пути, но такой свирепой еще не было. Я остро пожалел, что не удосужился добраться до земли, чтобы разбить бивак. И уже понял, какая расплата меня ждет за такую опрометчивость. Арктика не прощает бесцеремонности, особенно путешественникам — одиночкам».
Чтобы не сорвало палатку, он использовал ружье, как дополнительную подпорку. Льдина между тем неотвратимо сокращалась в размерах, вода заливала лед, останавливаясь у самой палатки. Край волны подбирался к собакам, оставалось не более 10 см льда. Попытки найти проход к берегу ни к чему не привели, припай был весь в трещинах. Шквалы ветра сбивали сани с пути, хотя на них было нагружено 500 кг груза — припасы и снаряжение. После многократных поворотов пришлось вернутся на место прежней стоянки. Следующую ночь Элькем провел, укрывшись одеждой из оленьих шкур прямо на льду, загородившись санями. Берега удалялись, припай оторвало от берега и отнесло на 17 км в сторону открытого моря. В 100 км к западу от бивака припай полностью раздроблен. На востоке огромная трещина преградила путь к отступлению. Собаки и человек оказались пленниками на льдине размером с футбольное поле, и эта льдина относилась течением и разбивалась трещинами. Ударил мороз ,температура воздуха была около -40 о С. Когда менее чем в двух метрах от стоянки открылась трещина и начала быстро расширяться, путешественник отправил в эфир сигнал SOS. На помощь пришли военные вертолетчики авиационной базы Тикси, которые в штормовой ветер нашли во мраке полярной ночи льдину и, зависнув над ней, спасли собак и их хозяина в самый последний момент.
В настоящее время, когда технологии достигли небывалых высот, когда исследованы все опасные маршруты, нанесены на карту мели и фарватеры, места с дурной славой уже не кажутся чем-то по-настоящему страшным и таинственным, но время от времени природа собирает свою дань, вопреки человеческому прогрессу.
Гуков А.Ю. «Город Тикси»