Личность Роберта Скотта легендарна и вместе с тем противоречива, при жизни он стал национальным героем, а после смерти подвергался критике и разоблачению, трудами некоторых биографов была показана неоднозначность личности Скотта, а его методы подвергнуты сомнению, но время все расставило по местам и в текущей антарктической сводке Скотт наслаждается своими первыми солнечными днями за последнюю четверть века.
Роберт Фолкон Скотт родился 6 июня 1868 года в Великобритании. Он был третьим из шестерых детей в семье и являлся старшим сыном Джона Эдварда и Ханны Скотт из Сток-Дэмэрела, предместья Девонпорт, Плимут, графства Девон.
Как отмечают некоторые исследователи, «Скотт не отличался крепким здоровьем, был ленив и неаккуратен, в играх с приятелями не упускал случая устроить весёлую проделку», однако был «вежливым, приветливым и имел лёгкий характер». В соответствии с традицией семьи, Роберту и его младшему брату Арчибальду была предопределена карьера в вооружённых силах. Роберт до девяти лет обучался дома, после чего был послан в подготовительное учебное заведение имени Форстера, чтобы подготовиться к сдаче вступительных экзаменов в военно-морское училище. В 1881 году, сдав эти экзамены в 13 лет и став кадетом, Скотт начал свою военно-морскую карьеру.
В июле 1883 года Скотт закончил училище в звании мичмана, седьмым из 26 учащихся в общем зачёте. Во время службы на «HMS Rover», будучи дислоцированным на островах Сент-Китс Вест-Индии, Скотт впервые встретился с Клементом Маркэмом, секретарём Королевского географического общества, занимавшимся в то время поиском потенциально талантливых молодых офицеров с целью проведения ими в будущем научно-исследовательских полярных работ.
в 1896 году, уже будучи офицером военно-морского флота, во время захода в испанскую бухту Виго, Скотт повстречался с Клементом Маркэмом во второй раз и узнал о том, что тот вынашивает планы британской антарктической экспедиции. В начале июня 1899 года, отправляясь домой в отпуск, Роберт случайно в третий раз столкнулся на лондонской улице с Маркэмом (теперь посвящённым в рыцари и ставшим президентом Королевского географического общества) и узнал, что тот уже разыскивает руководителя для своей экспедиции, которая будет проходить под покровительством Королевского географического общества. Наметилась возможность отличиться на службе и заработать деньги. Какой разговор состоялся в тот день между ними, остаётся неясным, но несколько дней спустя, 11 июня, Скотт появился в резиденции Маркэма и вызвался возглавить антарктическую экспедицию. Скотта повысили до звания коммандера и наделили всей полнотой власти руководителя экспедиции. В августе 1900 года он приступил к работе в новой должности.
Как главе полярной экспедиции Скотту пришлось начинать на пустом месте, причём сам он не имел ни малейшего представления о полярных условиях. Скотт и Маркэм обратились за советом к авторитетнейшему в те годы полярному исследователю — норвежцу Фритьофу Нансену, который дал англичанам много дельных советов по комплектованию экспедиции одеждой и продуктами питания. Однако Нансен не имел решительно никаких сведений об особенностях антарктических условий, так как сам все свои экспедиции осуществлял к Северному полюсу. Экспедиционное судно получило название «Дискавери» («Открытие») в честь корабля Дж. Кука. Это был последний в истории британского судостроения деревянный трёхмачтовый барк и первое английское судно, специально предназначенное для научных исследований.
У экспедиции были большие научно-исследовательские планы. В Антарктиде она должна была совершить долгое путешествие на юг, в направлении Южного полюса. Этот поход, предпринятый Робертом Скоттом, Эрнестом Шеклтоном и Эдвардом Уилсоном, привёл их к 82°11′ ю. ш., то есть на расстояние приблизительно 850 километров от полюса. Научные результаты экспедиции включали важные биологические, зоологические и геологические сведения. Однако некоторые метеорологические и магнитные показания позднее подверглись критике как дилетантские и неточные. В целом достижения экспедиции Скотта сложно переоценить: была открыта часть антарктической суши — полуостров Эдуарда VII, изучена природа барьера Росса, проведено первое в мире рекогносцировочное исследование прибрежной горной цепи, входящей в состав Трансантарктических гор. Впоследствии, фактически до самого конца жизни Скотт не пришёл к убеждению, что использование ездовых собак и лыж определяет успех антарктических походов в глубь материка. По его мнению, собаки не могли конкурировать с традиционным перемещением грузов с использованием мускульной силы человека, это убеждение впоследствии окажется для него роковым.
После завершения экспедиции Скотт стал народным героем. Он был награждён Золотыми медалями географических обществ Англии, Шотландии, Филадельфии, Дании, Швеции, Соединённых Штатов Америки, удостоился Полярной медали с пряжкой «Антарктика 1902—1904». Скотт был возведён королём Эдуардом VII в командоры Королевского Викторианского ордена, Императорское Русское географическое общество избрало Скотта своим почётным членом, а в начале 1905 года он был избран почётным доктором наук Кембриджского университета. Все без исключения научные работники экспедиции получили Антарктическую медаль, отлитую по личному приказу короля Эдуарда VII.
В начале 1906 года Скотт приступил к переговорам с Королевским географическим обществом о возможном финансировании своих будущих антарктических экспедиций. В связи с этим, новость о том, что Эрнест Шеклтон объявил через печать о своих планах отправиться на старую базу «Дискавери» и оттуда в составе своей экспедиции двинуться к Южному полюсу, крайне возмутила Роберта и, в особенности, сэра Маркэма. В первом из серии писем Скотт утверждал, что вся область вокруг Мак-Мердо является его собственным «полем деятельности» и что Шеклтону следует работать в другом месте. В том же году Скотта решительно поддержал бывший зоолог «Дискавери» Эдвард Уилсон, который утверждал, что права Скотта распространяются на весь сектор моря Росса. Шеклтон уступать отказался, но позже, чтобы выйти из создавшейся тупиковой ситуации, согласился и в письме к Скотту от 17 мая 1907 года обещал работать к востоку от 170 меридиана. Соглашение было подтверждено письменно при личной встрече Скотта и Шеклтона в Лондоне, но его наличие никогда не афишировалось. Однако это было обещание, которого Шеклтон сдержать не смог: все альтернативные места для разбивки лагеря оказались неподходящими. Он основал свою базу на мысе Ройдс в проливе Мак-Мердо в 25 км от базы «Дискавери». Такое нарушение соглашения вызвало серьёзные изменения в отношениях между Скоттом и Шеклтоном.
Биограф и историк Б. Риффенбург полагает, что «с этической точки зрения Скотт не должен был требовать подобного обещания», и в качестве контраргумента к непримиримости Скотта приводит отношение Фритьофа Нансена ко всем, кто обращался к нему за консультацией. Независимо от того, были ли они для него конкурентами, Нансен снабжал всех безвозмездно ценными сведениями и советами.
Но вскоре все это перестало иметь значение, стало известно, что Норвегия собирает экспедицию для достижения последней неоткрытой точки на карте – Южного полюса. И началась Великая гонка к полюсу. Продолжение следует….
Гуков С.А.