Пропавшая экспедиция

Иван по прозвищу Толстое Ухо был представителем известной семьи Толстоуховых, происходившей из Поморья (побережье от Белого моря до Архангельска). Впервые о нем упомянул голландский географ Николаас Витсен в своей книге «Северная и Восточная Тартария», вышедшей в свет в 1692 году в Амстердаме. Лично Витсен знаком с ним не был, а информацию получил из другого источника – от тобольского воеводы Алексея Головина. Тот рассказал любознательному голландцу, что в 1686 году дал указ снарядить экспедицию из города Новая Мангазея (сегодня это поселок Туруханск на севере Красноярского края). И поставил во главе Ивана Толстоухова, сына видного дворянина.

Представители семейства Толстоуховых на протяжении сотни лет активно строили свою прибыльную торговлю на Русском севере, на Урале и в Сибири. Основатель фамилии Леонтий Толстоухов в конце 16 века первым побывал на Енисее – еще до того, как там появились царевы люди. А в 1642 году на реке Лене (это уже территория Якутии) он же возглавил золотодобывающую артель. Семья осела сначала в полулегендарном городе Мангазее, а торговля пушниной принесла ей большое богатство. Затем перебралась в Новую Мангазею. Не следует ли отсюда, что у Ивана Толстоухова были свои лично-семейные причины отправиться в экспедицию и проложить морской путь из Енисея в Лену. Пару слов о Мангазее. Хотя говорить об этом полулегендарном городе можно долго, но уложимся в несколько фраз. Это первый русский заполярный город в Сибири, основанный в 1601 году на реке Таз (ныне это граница Ямало-Ненецкого района и Красноярского края). Город мореплавателей, торговцев пушниной, бунтарей, авантюристов и беглых политических оппонентов царской власти. Просуществовал около сотни лет. Во время упадка Мангазеи многие перебрались восточнее – на берега Енисея, где в 1672 году был заложен город Новая Мангазея. Сейчас рядом с тем местом находится современный поселок Туруханск. До полярного круга отсюда – всего 120 километров.

К сожалению, нет данных, в каком возрасте был Иван, когда во главе отряда из 60 смельчаков в 1686 году отправился на трёх кочах из Новой Мангазеи (на Енисее в окрестностях современного Туруханска) с намерением достичь устья Лены морским путём, обогнув Ледяной мыс, а далее фактически повторить путь первопроходца Семена Дежнева, который за 40 лет до Толстоухова на таких же кочах прошел по северному морскому пути и открыл пролив между Азией и Америкой (в честь Дежнева назвали мыс – самую восточную точку России).  Но наверняка мы знаем лишь-то, что вся экспедиция пропала без вести. Но не бесследно – кое какие следы путешественники после себя оставили, которые подтверждают, что это не миф и не выдумка. Есть документальное свидетельство — рукопись участников Великой Северной экспедиции 1733–1743 годов, которая ныне хранится в Военно-морском архиве.

Летом 1738 года для описи западной части полуострова Таймыр на борту бота «Оби–Почталион» вышла Енисейская экспедиция во главе со штурманом Федором Мининым Во время этого плавания руководитель экспедиции сделал в вахтенном журнале записи о десятках встреченных на побережье промысловых зимовий их и нанес их на карту. Именно так Минин обнаружил крест Ивана Толстоухова. Со слов М. Белова, в вахтенном журнале бота «Оби–Почталион» одним из июльских дней 1738 года была сделана следующая запись: «Паренаго рапортовал: написано на кресте — «7195 год. Ставил оный крест мангазейский человек Иван Толстоухов»». Эта находка была сделана по случаю поездки Паренаго в зимовье Крестовское, что расположено в нижней части Енисея, на правом его берегу. Переводим даты, получается, что установили крест в 1687 году – на следующий год после того, как экспедиция стартовала из Новой Мангазеи. Двинулась в путь они наверняка сразу после того, как Енисей вскрылся и избавился ото льда, это примерно вторая половина мая. И до нового ледостава, то есть по середины сентября, они прошли, по самым примерным подсчетам, около 1000 километров по Енисею. Затем перезимовали в Крестовском, установили тот самый крест и двинулись дальше.

Далее экспедиция Ивана Толстоухова направилась на север. Она обогнула Северо–Восточный мыс, двигаясь вдоль западного берега Таймырского полуострова. Предположительно в 1688 году на северном берегу Пясинского залива толстоуховцы соорудили зимовье и провели здесь очередную зиму. Это зимовье обнаружил летом 1740 года Федор Минин и тут же нанес на карту, в дальнейшем направленную в Санкт–Петербург, в Адмиралтейств–коллегию. Учитывая, что кочи шли вдоль берегов, то расстояние от первой зимовки (опять же по приблизительным подсчетам) составило около 500 километров. На этом след Толстоухова и его команды терялся.

В журнале за 1740 год Семен Челюскин, еще один участник Великой Северной экспедиции, записал о неком «старом огнище» в глухом заливе Миддендорфа, недалеко от мыса Лемана. Смотрим по карте: место здесь такое, что если моряки незнакомы с изрезанной береговой линией, могут месяцами блуждать на весельном судне в тупиках. А в 1961 году на месте этого самого «огнища» нашли останки человека – поросший мхом череп.

В 1940-1941 году в Арктике работала комплексная зимовочная экспедиция Гидрографического управления Главсевморпути. В первый год географы высадились на островах Фаддея, расположенных с восточной стороны Таймырского полуострова. И там обнаружили следы пребывания людей, относящиеся к XVII веку. Как писал известный историк Борис Долгих*, на берегу нашли остатки большой деревянной лодки, а чуть дальше в глуби острова, развалины бревенчатой избушки с лежанкой и полуразрушенной печкой из плоских камней.

Во второй половине апреля 1941 года в 60 километрах от островов Фаддея, в заливе Симса географы нашли другую стоянку. Там тоже были развалины бревенчатой избушки размером 2,6 на 2,6 метра. В общей сложности в двух местах был найден солидный клад – 3,5 тысячи серебряных монет XVI – XVII веков. Больше всего монет – 1105 – было отчеканено при Иване Грозном, 877 – при Борисе Годунове и 641 – при Федоре Ивановиче.

Север консервирует все, что сюда попадает, поэтому многие находки сохранились в состоянии, пригодном для изучения. Так, были найдены бусы, нательные и нагрудные кресты, шахматы, перстни и женские серьги, топоры, пищаль с боеприпасами, огниво с кремнем, дорогие ткани и один мужской башмак на высокой каблуке, посуда с клеймом европейских производителей, счетные жетоны, полуистлевшие шкурки пушных зверей – соболей и песцов.

Также на стоянке в заливе Симса были найдены останки двух мужчин-поморов и одной местной женщины. И ни одного свидетельства, указывавшего на наличие организованных захоронений. Следовательно, если здесь были другие люди, они ушли отсюда в неизвестном направлении.

Эти находки вызвали большой интерес в научном сообществе. Известный советский этнограф и один из выдающихся специалистов по истории и этнографии народов Сибири Борис Опипович Долгих занялся изучением и систематизацией клада, найденного в заливе Симса и на островах Фаддея. В то время (с 1937 по 1944 годы) он работал в Красноярском краеведческом музее.

Однако Борис Долгих считает, что эта экспедиция датируется 1617 годом, то есть за 70 лет до похода Ивана Толстоухова. С ним согласен и другой выдающийся археолог, историй и этнограф Алексей Павлович Окладников, который в 1945 году возглавил специальную экспедицию на места стоянок.

И все же, есть хоть какая-то зацепка, указывающая на то, что это следы пропавшей экспедиции Ивана Толстоухова? Полярный исследователь и историк географических открытий Михаил Белов был уверен, что да. Например, среди найденных вещей из залива Симса, есть нож с витиеватой надписью на старославянском «Акакий Муромец» (у других ученых – Марманец). «В сибирских документах историки нашли списки промышленников, проживавших в Туруханском районе в 60-80-х годах. Интересно, что Муромцы исчезли из списка в начале девяностых годов» — пишет Белов в своей книге «По следам полярных экспедиций». Получается, что трое мужчин с фамилией Муромец ушли вместе с экспедицией?

Тайна гибели Толстоуховцев до сих пор не раскрыта, но в Красноярске есть группа энтузиастов, которая обещает в ближайшем будущем раскрыть тайну пропавшей экспедиции…

Гуков С.А.